Да, мне стыдно

[aley-lan]

но я не смогла удержаться)))))) Открыто списку-умолчальнику.
фэндом : Тайна заброшенного замка
рейтинг : ну....R
пейринг : Баан-Ну/Ильсор

Глаза Ильсора сияли ярче, чем золотые звезды на его мантии. И каждый, кто видел его в этот момент, не мог не любоваться предводителем арзаков. Но в сердце его вместе с безграничной радостью жила печать о тех, кто все еще томился в рабстве на Рамерии. А рядом с печалью, запертый на десяток замков, жил гнев. И менвитам, что крепко спали сейчас, очень повезло, что Ильсор никогда не давал ему воли. Однако же, поселившись раз с того самого пира, ставшего величайшим предательством и несчастьем в истории народа Арзаков, гнев никогда не покидал сердца Ильсора. И бывали дни, когда лишь благодаря гневу он находил в себе силы продолжать жить и бороться.
Искусный мастер и талантливый изобретатель, он, подобно многим из своего народа, был низведен до положения жалкого раба, для которого любой каприз менвитов становился законом.
- Хорошие рабы это не те, кто быстро и в срок выполняют приказы, а те, кто счастливы их выполнять! – так частенько шутил генерал Баан-Ну, и всякий раз спрашивал, - Счастлив ли ты быть моим рабом, Ильсор?
И Ильсору ничего не оставалось, кроме как улыбаться, отвешивать низкий поклон и отвечать
- Да, мой генерал. Служение вам – величайшее для меня счастье.
Баан-Ну, выслушав его ответ, всегда громко смеялся и трепал Ильсора по волосам. А однажды взгляд генерала стал задумчив, и пальцы его словно запутались в черных локонах. Баан-Ну , похоже, и сам подивился тому, насколько понравилось перебирать ему шелковистые пряди. Но рассудил, что если уж многие уважаемые менвиты питают слабость к пушистым зверушкам, то и ему не зазорно приласкать иногда своего послушного раба. Так и повелось с тех пор. Иногда генерал, обдумывая в уютном кресле свои будущие мемуары, подзывал к себе Ильсора, тот садился у ног Баан-Ну и клал голову ему на колени, а после замирал и не смел даже малейшим своим движением прервать размышления хозяина. А Баан-Ну гладил его по волосам и даже не подозревал, каким ужасным испытанием становятся его ласки для раба, как слезы вскипают на глазах Ильсора и жгут нестерпимо, пытаясь вырваться на волю. В наивности своей он считал, что хуже пытки и придумать сложно. Но когда Ильсор обуздал свою гордость и почти научился сносить прикосновения генерала без содрогания, его ожидал новый удар.
За долгие годы своего рабства Ильсор успел возненавидеть пышные одежды менвитов, а генерал был тем еще щеголем, иногда он менял наряд по три раза в день и, конечно, всякий раз прибегал к услугам Ильсора. В доме генерала жили еще несколько арзаков, но к таким почетным обязанностям, как омовение, расчесывание бороды, облачение в парадную форму или же массаж после спортивных упражнений, Баан-Ну допускал только Ильсора. И однажды генерал поймал себя на том, что прикосновения услужливого раба волнуют его не меньше, чем победа в состязании по стрельбе. Отказывать себе в своих прихотях Баан-Ну не привык. К тому же он был уверен, что Ильсор за счастье сочтет возможность выполнить его желания. Ильсор не ожидал дурного, когда генерал во время массажа стал расспрашивать, считает ли раб красивым своего господина. Баан-Ну был честолюбив, и Ильсору частенько приходилось сочинять красноречивую похвалу его успехам как спортсмена или политика. Вот и в тот раз, не жалея цветистых выражений и не останавливая ладоней, скользящих по широкой спине, Ильсор говорил о том, что борода генерала, подобна пламени, что никто не может похвастать такими плечами, а мышцы генерала столь крепки, что их едва удается размять…
- Да уж. Вы, арзаки, настоящие слабаки, - весело заметил Баан-Ну, а затем перевернулся на спину и, погладив себя пониже живота, спросил, - А что ты скажешь об этом, мой послушный раб?
Ильсор онемел на мгновение, а потом, опустив глаза сказал.
- Другого такого клинка вряд ли можно найти на всей Рамерии.
Стыд жег его щеки. Генералу же смущение раба явно пришлось по вкусу, как и его неподдельное восхищение. Конечно, ведь у самого Ильсора не было такой стати. Но Баан-Ну решил, что, несмотря на недостатки телосложения, он не прочь увидеть своего раба без одежды.
- Гляди мне в глаза и повинуйся, - сказал он.
Генерал был абсолютно уверен в своей гипнотической силе, но на мгновение в глазах Ильсора промелькнуло странное выражение, так что Баан-Ну решил повторить приказ. Лишнего гипноза не бывает – так он решил и снова велел Ильсору смотреть ему в глаза, а затем повторил то, что рабу надлежало выполнить.
У Ильсора перехватило дыхание, воля его была сильна, но раньше он всегда успевал притвориться покорным и опустить вгляд до того, как гипноз начинал действовать по настоящему. Сейчас же генерал был близок к тому, чтобы сломить последнего и единственного мятежника, пусть и сам не подозревал об этом. Душа Ильсора будто разорвалась пополам. Одна половина рабски желала выполнить все, что сказал господин. Другую же половину душил гнев такой силы, что Ильсор боялся пошевелиться. Баан-Ну ждал и терпение его уже было на исходе. Конечно, раньше он не отдавал таких приказов, но неужели раб его настолько глуп? Ведь он расписал все действия довольно подробно, буквально по пунктам. Он уже начал злиться, когда раб опустился перед ним на колени и расстегнул ворот своего комбинезона, спустил его с плеч. Баан-Ну смотрел на Ильсора, покорно склонившего голову, а потом схватил его за волосы и чуть потянул, намекая, что неплохо бы начать.
Как оказалось, к удовольствию генерала, мастерство и изобретательность были свойственны арзаку во всем, что он делает.
В тот день генерал даже пропустил вечернюю тренировку, но успокоил себя тем, что физическая нагрузка была вполне достаточной, а удовольствия он получил едва ли не больше.
А Ильсор в тот день плакал впервые после того, как были разрушены серебристые башни его родного города.
Во время приема гостей генерал поделился со своими друзьями интересным опытом.
- Никогда бы не подумал, - сказал он, усмехаясь в бороду, - что арзаков можно использовать еще и так. Тебе ведь понравилось, Ильсор?
- Мне нравится все, что нравится вам, мой господин, - отвечал Ильсор, и чувствовал, будто с него заживо сдирают кожу.
- Право же, что за странные причуды, генерал? – с ленивым зевком изрек Кау-рук, - состязания и упорный труд – вот, что приличествует менвиту, а не кувырвания с рабом. --Хотя, конечно, - бросил он, - рядом с таким слабаком, как арзак, любой может почувствовать себя непобедимым.
Генералу Баан-Ну пришлось вынести несколько неприятных усмешек и проглотить обиду, ведь Кау-рук несколько раз обходил его в борьбе за титул Лучшего стрелка. И хоть в тот вечер генерал был особенно груб, Ильсор все же был благодарен Кау-руку. Возможно, его слова спасли кого-то из арзаков от подобного унижения.
С той поры Ильсор стал внимательнее наблюдать за Кау-руком на приемах. И заметил, что тот почти никогда не обращался к арзакам с приказами, в то время как некоторые из его соплеменников буквально обожали гонять рабов по любому поводу. А иногда Ильсор ловил на себе его взгляд, в котором, кроме обычной для менвита холодности, была и жалость.
- Представляешь, - сказал однажды Баан-Ну, - этот наглец Кау-Рук хотел, чтобы я уступил тебя ему. Конечно же я отказал ему. Разве могу я расстаться с тобой, мой самый послушный раб?
Вопрос был риторическим, так как ответить в тот момент Ильсор бы все равно не мог.
В такие моменты оставалось утешать себя лишь мыслью, что против физически развитого менвита Ильсор все равно не смог бы ничего сделать. Но если бы не необходимость изображать из себя покорного раба, он мог хотя бы совершить попытку, пусть и безнадежную.
Сейчас же от Ильсора зависела судьба его народа, и позволить себе погибнуть он не мог.
Но к тому времени, как Диавона отправилась с поисковой миссией под командованием Баан-Ну, Ильсор мог желать лишь одного – не проснуться после Долгого сна. Впрочем, не проснись генерал, Ильсора это тоже бы устроило.
В ночь перед стартом Баан-Ну довел его до полного изнеможения. После таких энергичных упражнений у генерала, как всегда, пересохло в горле, и он порядком удивился, когда вместо того, чтоб незамедлительно принести прохладительный напиток, раб смог лишь застонать.
С мыслью, что, возможно, он немного перестарался, генерал грубовато потряс Ильсора за плечо. Арзаки все же были удивительно слабым народом. Не удивительно, что их удалось так легко покорить. Генерал прикидывал, стоит ли позвать врача или и так обойдется, когда Ильсор нашел в себе силы открыть глаза и приподняться на локтях.
- Прошу извинить меня. В этот раз радость от служения господину была столь велика, что я на мгновение забылся.
Баан-Ну довольно рассмеялся. Сейчас он, пожалуй, смог бы даже повторить, но Ильсор выглядел несколько…утомленным.
- Ладно уж, иди к себе. В полете отоспишься.

Семнадцать лет промелькнули как одно мгновение. И за это мгновение ровным счетом ничего не изменилось. Арзаки остались рабами, менвиты – господами, а Баан-Ну персональным кошмаром Ильсора. Планета, которую они обнаружили, была прекрасна, но Ильсор мог бы полюбить ее только за то, что она на некоторое время отвлекла внимание генерала от него самого. И он с болью думал о том, что скоро и она покориться менвитам. Баан-Ну уже подсчитывал прибыль и предвкушал триумфальное возвращение. Однако жители удивительной планеты оказались способными дать отпор захватчикам. У самих арзаков появился шанс на освобождение. Изумруды, благодаря которым Баан-Ну надеялся обогатиться, оказались действенным средством против гипноза. И вот сейчас, с помощью волшебства этой земли, они все были свободны. Ильсору казалось, что он видит прекрасный сон, что вот-вот его разбудит грубый голос генерала. Но Баан-Ну мирно похрапывал, а Ильсора окружали счастливые лица друзей. Единственным менвитом, которого не усыпили, оставался Кау-Рук. Ильсор долго сомневался, но битва с орлами все решила. Разве тому, кто отказался убивать прекрасных и гордых птиц, может быть по сердцу рабство арзаков? Ильсор был рад, что не ошибся в нем. К тому же Кау-Руку грозило серьезное наказание на родине. Сотрудничество было единственным выходом для него. Он сам вызвался нести вахту на корабле, в то время, как остальной экипаж будет погружен в сон. Но не все арзаки были в восторге от его предложения. После стольких лет рабства довериться менвиту? Ильсор не винил их. Но пресек возражения.
- Я буду нести вахту вместе с Кау-Руком.
- Думаю, мы с вами неплохо сработаемся.
- Придется, - Ильсор пожал плечами, - у нас на это будет несколько лет.
- Более приятной компании я и пожелать не мог, - ответил Кау-Рук и улыбнулся. И тогда Ильсор заметил, что глаза у него того же оттенка, что и изумруды – зеленые. Цвет надежды.