Пока без названия

[Алэй Лан]

Давненько я не выкладывала ничего "в процессе", но эта сказка не пожелала заканчиваться быстро, да и в цикл решила не вписываться, зараза такая. Ну и пусть, главное, чтобы вам пришлась по вкусу)
Начало в комментах. Пока все вполне безобидно, хотя мой основной ворнинг все же присутствует - слэш и легкий нон-кон. Ну правда легкий, даже не знаю, кого им можно испугать в таком исполнении

@темы: Сны на двоих

Comments

[Конвалия]

Продолжение не уступает началу, жаль только - маленькое.
Спасибо, Алэй Лан.
С праздником.

[olgamoncher]

Алэй Лан

и на Илуми снизошло вдохновение

да, такой талант не должен погибнуть!

И тогда дрогнул страж, толкнулся вперед жадным движением, которым любой мужчина устремляется к наслаждению.

Прям "Сатирикон"!))))
Еще, плизззз!!!!

[Sataniele]

Как же вкусно ты пишешь!

[Алэй Лан]

Nairavel интуиция говорит мне, что казначея он переплюнет)))) ну что скромный чиновник супротив юноши из борделя?)))

Zainka-Gwena Вот что вы ржоте?) Я пафос нагнетала, а вы ржоте)
looga

Конвалия маленькое, я даже пост апдейтить не стала, а вы все равно заметили)

olgamoncher Талант не погибнет низачто))) разве откроет новые грани своих возможностей)))

Sataniele спасибо)))))

С праздником всех, весны в сердце) Нет унынию и авитаминозу)

Алэй Лан нУ... Мы просто не знаем, чему простого чиновника может научить демон. А трахаться казначей тоже любил. Но Илуми, конечно, соперник серьезный в этом деле

Читаю рассказы Хатор. Здорово, некоторое так вообще просто восторг. "Способный ученик", например. Я уже его несколько раз перечитала, и все равно прусь. Нечто подобное Н-с хотел сотворить с Г-вом - таков был мой замысел, во всяком случае.

[Дона Роза]

Алэй Лан, доза проды отмерена чётко.))) Чувствуется почерк мастера — чтобы читатели слюной истекли от ожидания.)))
Спасибо, продолжение чудное!

[iris M]

Алэй Лан , спасибо!
Надо же , убежал, не ожидала, но боюсь следующее пробуждение его не порадует )).
А какие скрытые таланты в нем пробудились

[Алэй Лан]

Дона Роза Ничево я не отмеряла) просто пишу медленно и печально)

iris M

А какие скрытые таланты в нем пробудились

вдохновение - великое дело)))

[Корнуэл]

"Делает кавайные глаза " а дааальше?? ^_^

[Алэй Лан]

Корнуэл пишу-пишу)) вроде как оклемалась, так что беру музу за шкирку)

[Корнуэл]

Уря))

[suhi]

Обожимой что я пропустилa!!!!
Проды, проды!!
Раз и сразу ломка.

[Судзугамори Рен]

Ох, эту - только сейчас заметил! Вкусно - категорически))) А чародеем я ну совсем заинтригован, хоть и не о нем скорее речь пойдет, а все равно же мряфк!

[ушастое]

ну когда ж они встретятся-то..

[Алэй Лан]

ушастое Эх....как допишу))) так и встретятся)

[Алэй Лан]

Ими Илуми и подкрепился, мысленно вознося хвалу небесам, что решили скрасить его последний час или два. А через три часа, Илуми так устал ждать смерти, что решил прикорнуть прямо под кустом


. Сон его был предсказуемо глубок и неожиданно сладок, но прервали его, увы, самым неделикатным способом - некто несся через лес, ломая кусты. Илуми, привыкший просыпаться даже от звуков шагов поблизости, мгновенно вырвался из сонной неги и сжался в испуганный комок. Спросонья он запамятовал о своей готовности к смерти, и сейчас ему очень хотелось, чтобы тот или то, что становилось все ближе, его не заметило и прошло мимо. Затаив не только дыхание но и как будто сами мысли в голове своей, Илуми весь обратился в слух и зрение, хотя глаза-то как раз хотелось зажмурить. Ближе и ближе - ветви ломались уже совсем рядом. Потеря голоса обернулась благословением - ведь сейчас Илуми не мог выдать себя испуганным писком

На крохотную полянку, обрамленную ягодными кустами, выбрался огромный олень. Голову его венчали раскидистые рога, а в правом боку торчала стрела с белоснежным оперением. Олень склонил голову, будто она стала для него неподъемной ношей, фыркнул, принюхиваясь. Душа Илуми, недалеко отойдя от пяток, юркнула обратно. Не тигр и не каменный страж был сейчас перед ним, но от раненого оленя Илуми благоразумно тоже не ожидал ничего для себя приятного. Кровь сочилась из раны на теле прекрасного животного, пятная траву. Бегство через лес, похоже, вымотало его едва ли не до предела, но олень еще мог постоять за себя. Впрочем, Илуми вступать с ним в единоборство и не собирался, взгляд его снова приковала к себе стрела. Кто-то охотился здесь неподалеку, ранил этого оленя и гнал его через лес. Надежда на спасение, хрупкая, как бабочка, вспорхнула на плечо Илуми. Так хорош был собой этот олень, наверняка, охотнику обидно было бы упустить такой трофей. Шел ли он сейчас по кровавому следу, зная, что сил его добычи не хватит надолго?

Олень снова фыркнул, сделал шаг, другой, намереваясь скрыться в зарослях. Илуми, таящийся за кустом, замеченный или нет был ему абсолютно безразличен. У самого же Илуми жалость к благородному животному сменилась прагматичными рассуждениями на тему того, долго ли здоровенная скотина протянет, далеко ли придется за ней тащиться, и не решит ли прервать погоню незнакомый охотник, потеряв терпение.

Что ж, ему оставалось лишь следовать за оленем на почтительном расстоянии и надеяться, что охотник подоспеет скорее, чем какой-нибудь хищник, привлеченный запахом крови.

Несколько раз олень останавливался, Илуми тоже замирал неподалеку, ожидая, что сейчас-то настанет конец его и оленьим мучениям заодно, но всякий раз олень, гонимый уже как будто и не страхом даже, а некой ему лишь известной целью, шел дальше, продолжая истекать кровью. Илуми уже и не скрывался - пыхтел, как чайник на огне, бормоча про себя то проклятья, то притворно-ласковые уговоры прилечь отдохнуть. Олень же оставался глух и к первым, и ко вторым. Бок Илуми кололо уже так, словно это его ранили стрелой . И жестокой насмешкой оказалось позднее озарение - не за оленем следовало ему идти, а в обратную сторону по кровавому следу - так бы он скорее встретился с охотником. Обиженный собственным тугоумием, Илуми чуть не плакал уже, когда между деревьями, показалось озеро. К нему-то, превознемогая смертную усталость, олень и направился. Жадно напился, а после, - Илуми глазам своим не поверил - шаг за шагом стал отходить дальше от берега. Не иначе как глупая скотина решила утопиться, из одной только природной злокозненности, заведя Илуми в еще большую глушь. Над водой уже оставалась одна лишь голова. Олень фыркнул снова, будто приглашая последовать за собой. Измученный и совершенно не умеющий плавать Илуми был склонен на это приглашение согласиться. Чистое лесное озеро казалось ему сейчас могилой более привлекательной, чем утроба лесного зверя. Олень же, пока Илуми размышлял о безболезненности утопления, успел озеро переплыть и выбраться на противоположный берег с резвостью для раненого попросту неприличной. Фыркнув вновь - Илуми этот звук скорее угадал, нежели услышал - он отряхнулся и, гордо вскинув голову поспешил скрыться в лесу. Стрелы с белым оперением в его боку больше не было, а от раны, если верить глазам, не осталось и следа.

Глаза Илуми служили верно, а вот ноги решили отказать, так что он поспешил присесть на бережку и хорошенько поразмыслить об увиденном. Увиденное, несомненно, было волшебством, а волшебства Илуми и в прошлый раз хватило в буквальном смысле по горло, так что сводить близкое знакомство с озером Илуми не торопился. Но прозрачная вода манила его к себе, пускай и не обещанием вечного покоя - руки и ноги Илуми были исцарапаны, зудели невыносимо незамеченные прежде укусы мошкары, да и просто хотелось пить. Собрав воедино весь отпущенный ему (и весьма небольшой) запас смелости и избавившись от лохмотьев, в которые превратилась его и без того неказистая одежда, Илуми зашел в озеро по щиколотку, переступил с ноги на ногу и, не испытав ничего ужасного или хотя бы неприятного сделал несколько шагов, позволив воде сомкнуться выше пояса. Дальше Илуми заходить не решился, опасаясь уже не столько волшебства, сколько обыкновенной глубины, которая для него была в новинку - сроду он не купался нигде глубже деревянной бадьи. Поплескавший вдоволь и напившись, Илуми выбрался на берег - усталость как рукой сняло, да и царапины с укусами больше не досаждали. Лохмотья на себя надевать не хотелось, Решив выстирать их, Илуми спустился снова к воде, на берегу он увидел знакомую уже стрелу. Будто волна ее выбросила, да только никаких волны не тревожили безукоризненно ровную гладь озера. Пожав плечами, Илуми подобрал ее, решив, что острый наконечник, каким-то чудом не утянувший стрелу на дно, может пригодиться ему самому. Вода исцелившая насытить, увы, не могла да и одежду не починила. Призрак голодной смерти опять настойчиво заглянул в глаза Илуми, но тот легкомысленно отмахнулся от него, сказав себе, что прежде ему приходилось голодать и дольше. Он почти задремал под мерное урчание собственного живота, прислонившись спиной к гладкому, прогретому солнцем камню, когда услышал сперва ржание лошадей, а затем вполне внятную человеческую речь. Выдержка и природная осторожность разом изменили ему - уж очень он испугался, что охотники (а их оказалось, судя по разговорам, несколько) не увидев давно преследуемого оленя, развернутся и исчезнут в чаще, к тому же он ведь и окликнуть их не мог - голос даже волшебное озеро оказалось вернуть не в силах, хотя Илуми несколько раз полоскал горло. Прикрывшись кое-как мокрыми еще лохмотьями, он вскочил на камень, и замахал руками, не подумав даже, что эдак можно заполучить еще одну стрелу, но уже между глаз. По счастью, ни одна рука не дрогнула, спуская тетиву, хотя на лицах троих охотников читалось явное удивление. По коням же их, одежде и оружию можно было прочесть вдобавок, что двое из них были людьми весьма состоятельными, но третий по пути богатства и знатности ушел много дальше и выше своих товарищей.

Убедившись, что полуголый мальчишка опасности никакой не представляет, охотники опустили луки. Тот который был постарше на вид даже улыбнулся слегка, чем нимало Илуми удивил, а затем толкнув по-дружески в бок своего более знатного спутника, сказал тому, что стрела его нашлась. В этот самый момент Илуми заметил, что, во-первых, стрелу с белым оперением из рук так и не выпустил, а, во-вторых, что в колчане у того охотника, к которому обратились - такие же.


Повинуясь требовательному жесту, Илуми приблизился с поклоном, мгновенно устыдившись своего вида. Хорошо хоть после купания от него не могло пахнуть слишком дурно, но и это оказалось слабым утешением. Тот у кого в голосе ясно слышалось умение приказывать, спросил Илуми кто он и как здесь отказался. Жест, изображающий немоту, его любопытство явно не удовлетворил, но изображать прочие свои злоключения с помощью пантомимы Илуми не решился. Привыкнув, прежде лица смотреть на одежду и руки, он только сейчас встретился с глазами со своим возможным спасителем или палачом, и у Илуми дух захватило - так красив был охотник, чьи стрелы несли белое оперение. От руки такого и умереть было не жаль, но никто из троих не спешил прервать никчемную жизнь Илуми.

"Твоя добыча, - сказал тот, что старше, и добавил, улыбаясь почти ласково, - хотя и я не отказался бы". Молодой спутник его не сказал более ни слова, лишь протянул руку Илуми, помогая ему забраться в седло. Третий же, пошарив в сумке, достал кусок ароматного хлеба, в который Илуми благодарно вцепился. И вздрогнул испуганно, когда чужие пальцы зарылись в его волосы, но вместо того, чтоб вцепиться, лишь погладили и отпустили.

[Дона Роза]

Ух, отличный кусь! Интрига закручивается.)))

[Серая Чиффа]

Ура! Продолжение!))

[Алэй Лан]

Странница, и всего-то годик подождать пришлось
Дона Роза спасибо тебе, что расшевелила

[Дона Роза]

Алэй Лан

[Zainka-Gwena]

Ура! Дождались!
Алэй Лан, спасибо!

[Дона Роза]

Zainka-Gwena, да-да-да, к нам вернулся автор любимых сказок!)))

[Zainka-Gwena]

Дона Роза

[Sataniele]

Оу, приключения продолжаются!